«Ясно видно, кто лидирует, а кто играет второстепенную роль». Разговор о партнерстве Центральной Азии с Китаем и Россией

18.06.2025, 14:50 rus.azattyq.org

Азаттык: В последние годы роль Центральной Азии в мировой геополитике заметно возросла. Лидеры региона встречались с коллегами из США, Китая, России, ЕС и Японии в формате С5+1. Европейские страны инициируют отдельные саммиты. Китай приглашал пятерых президентов в Пекин два года назад. Сейчас проходит второй такой саммит в Казахстане. О чем это свидетельствует? Действительно ли Центральная Азия становится стратегическим регионом в мировой геополитике? Кэтрин Путц: Центральная Азия всегда была стратегически важной, но глобального понимания этой важности было меньше. Безусловно, её соседи всегда это понимали. Но то, что мы видели в последнее десятилетие, это всё большее использование группового формата, который позволяет отдаленной державе взаимодействовать с регионом одновременно, что благоприятно для Центральной Азии, поскольку стимулирует региональное сотрудничество. Он также позволяет иностранной державе иметь дело с регионом в целом вместо того, чтобы ездить в каждую страну отдельно и заключать одни и те же соглашения. Центральная Азия всегда была важной, такой соединительной тканью в Евразии. Мы видим более глобальное признание этого. Азаттык: Связано ли это растущее внимание напрямую с войной в Украине? Кэтрин Путц: Я бы не связывала это напрямую с войной, потому что некоторые из этих инициатив предшествовали конфликту, например С5+1 с США, хотя он начался после аннексии Крыма. Но безусловно, с началом войны этот формат стал еще более важным. Азаттык: Ближний Восток остается нестабильным, Россия находится под санкциями. Некоторые аналитики утверждают, что в результате Центральная Азия становится ключевым сухопутным экономическим коридором Китая в Западную Европу. Можно ли считать главной причиной растущего внимания Пекина к региону или здесь есть другие стратегические интересы? Кэтрин Путц: Думаю, есть три основных. Начало роста этого взаимодействия можно датировать 2013 годом – запуском инициативы «Один пояс – один путь». Первый интерес – диверсификация торговли. Китай торгует со всеми, в основном через морские пути. В Центральную Азию по морю не добраться. И это хорошие новости для Китая, потому что здесь не могут вмешаться США. Маршрут через Евразию не представляет тех же геополитических вызовов и рисков, как морская торговля в Индо-Тихоокеанском регионе, где расположены основные китайские порты и где торговые пути окружены партнерами или союзниками США, что может создать трудности в будущем. А в направлении через Евразию таких препятствий нет. Конечно, здесь есть другие риски, но это часть общей политики диверсификации торговли и транзита. Второй интерес – это ресурсы. Их у Центральной Азии, безусловно, много. Очевидно, горячая тема - это критические минералы. И затем третий - это безопасность. Связи и инвестиции Китая с Центральной Азией обеспечивают полезное сотрудничество, особенно для стабильности Синьцзянского региона на западе страны. Эти три фактора являются главными причинами активных действий Китая в этом регионе. Азаттык: До 2024 года Россия была основным торговым партнером Казахстана, но в прошлом году Китай ее обогнал. Какую роль сыграл президент Казахстана Токаев в укреплении связей с Китаем? Например, на недавнем мероприятии в Москве его видели сидящим рядом с китайским лидером Си Цзиньпином и активно беседующим с ним. Повлияло ли на эту динамику то, что Токаев учился в Китае и работал там дипломатом? Кэтрин Путц: Россия продолжает оставаться крупным торговым партнером Казахстана. Что касается роли Токаева в отношениях с Китаем, очевидно, что его биография способствует [процессам]. Я не знаю, является ли это определяющим фактором, но это, безусловно, не вредит, что Токаев говорит на китайском, понимает Китай. Я думаю, это важная часть развития отношений. Очевидно, что это также представляет риски, поскольку Токаев не может быть единственным человеком, отвечающим за эти отношения. Поэтому важно, насколько далеко этот тип дипломатии может проникнуть в остальную часть дипломатической службы. Но это не вредит, когда вы можете говорить с другим лидером на его родном языке. Азаттык: New York Times недавно процитировала просочившийся секретный документ ФСБ, свидетельствующий, что российская разведка обеспокоена растущим влиянием Китая. Хотя Путин и Си публично представляют себя партнерами, документ указывает, что российские спецслужбы рассматривают деятельность Китая в традиционно находящихся под влиянием Москвы регионах как угрозу. Означает ли это негласное соперничество между Россией и Китаем в Центральной Азии или на более широкой геополитической сцене? Кэтрин Путц: Когда две крупные иностранные державы сосредоточены на одном и том же регионе, конкуренция неизбежна. Перерастет ли эта конкуренция в напряженность или конфликт, зависит от многих факторов. Что касается влияния России и Китая в Центральной Азии, война в Украине стала определенным поворотным моментом в этих отношениях. Сейчас на глобальном уровне в партнерстве между Россией и Китаем ясно видно, кто лидирует, а кто играет второстепенную роль. Китай тихо демонстрирует свое лидерство, а Россия не желает это признавать. Пока Китай не выставляет напоказ это преимущество, две страны могут внешне поддерживать дружеские отношения. Но неудивительно, что ФСБ говорит: это потенциальный риск, потому что так и есть. Раньше Китай в основном инвестировал в инфраструктуру, но теперь он также начинает оказывать влияние посредством политической и культурной мягкой силы. По мере того, как Центральная Азия открывается для глобальных отношений, влияние Китая также будет увеличиваться в различных областях. И сейчас наиболее активен в Центральной Азии, несомненно, Китай. Поэтому, если главный конкурент — Китай, то спецслужбы считают его надвигающейся угрозой. Это нормальное явление. Азаттык: В стратегическом плане Global South Китая предусмотрено укрепление связей с семью регионами. По данным исследовательского центра Карнеги, регионы влияния сгруппированы как Ближний Восток, Африка, Латинская Америка, регион Тихого океана, Южная Азия, Юго-Восточная Азия и Центральная Азия. Как, по вашему мнению, изменились действия Китая во внешней политике в последние годы? Кэтрин Путц: Эта тенденция, по сути, берет начало с Пекинской олимпиады 2008 года. Китай представил себя миру на новом уровне и начал быстро продвигаться во всех сферах. Этот подъем не обошел стороной и Центральную Азию. Влияние Китая в основном осуществляется через торговлю. По численности населения он сейчас может и не быть первым, но его экономика — одна из крупнейших, и он обладает огромными производственными мощностями. Благодаря этому Китай успел установить связи со всем миром. Очевидно, что такие связи приводят к зависимости. Но она двусторонняя: присуща не только Китаю, но и странам-партнерам. Поэтому сейчас диверсификация становится основной политикой. Китай может не быть главным партнером в каждом регионе, но установление связей со всем миром дает ему определенный уровень безопасности. Кроме того, стремление Китая быть значимым одновременно везде — это характеристика глобальной гегемонии. Трудно отрицать, что Китай встал именно на этот путь. Сегодня, если вы ткнете пальцем в любую точку на карте мира, будет очевидно, что Китай имеет отношение к тому месту. Поэтому важно эффективно интегрировать Китай в рамки своей внешней политики. Отношения с Россией тоже еще важны, поэтому приходится находить способ поддерживать баланс между этими двумя гигантами. Разве это не проявление многовекторной политики, которой придерживается Казахстан?! Они не отказываются ни от одного партнера, а Китай — это страна, которая хочет быть партнером всех. Азаттык: Эксперты говорили, что на втором саммите "Центральная Азия — Китай" переговоры будут вестись вокруг транспорта, энергетики, безопасности и зеленой экономики. Накануне саммита казахские власти объявили, кто будет строить атомные электростанции в стране. Строительством первой будет руководить российский "Росатом", а второй, вероятно, китайская компания. Что вы об этом скажете? Кэтрин Путц: Отношения между Казахстаном и Китаем будут продолжать развиваться, и Казахстан будет продолжать совместно реализовывать выгодные для себя инфраструктурные проекты. Хорошим примером баланса можно назвать атомные электростанции. Недавно было объявлено, что первую АЭС будет строить российский "Росатом", но в тех же заявлениях говорилось, что вторую станцию может строить Китай. Это создает конкуренцию между двумя странами. Чей проект будет реализован более успешно, та страна может повлиять и на следующие проекты. Это очень деликатный баланс. Однако трудно сказать, что все страны в Центральной Азии могут позволить себе поддерживать такой баланс в равной степени. Например, Туркменистан, экспортирующий 80 процентов добываемого газа в Китай, попал в зависимость от Пекина. Видно, что партнерство недиверсифицированное. А в Казахстане такой баланс сохраняется. Узбекистан также старается его поддерживать. А возможности Кыргызстана и Таджикистана ограничены, поэтому связи этих стран с Китаем могут быть более весомыми. Тем не менее, все страны региона стремятся балансировать. Особенно это становится очевидно, когда возникает трудная ситуация. Например, Пекин может попросить страны Центральной Азии о чем-то, что не понравится государствам в этом регионе. Россия почувствовала это, когда начала войну в Украине. Страны региона открыто не поддержали войну, но и сильно не критиковали. Каждая страна старалась проводить свою независимую внешнюю политику. Думаю, с Китаем тоже наступет такой "период испытаний". Азаттык: Министерство энергетики заявило, что решение было принято без политического влияния. Кэтрин Путц: Думаю, любое министерство энергетики скажет, что в таких решениях нет политического подтекста. Но внутренняя дискуссия нам неизвестна. Были и другие страны с опытом строительства ядерных станций. Например, Южная Корея, Франция. Но "Росатом" — это компания, которая давно работает в этой сфере, имеет большой опыт, поэтому неудивительно, что выбор пал на них. Кроме того, да, это реше