«Наши взоры устремлены на запад». Алихан Букейханов и его идеи строительства демократического Казахстана
В октябре — ноябре 1917 года элита казахского общества начала невиданный для степи социальный эксперимент — создание демократического правового государства, Алашской автономии.
Под руководством Алихана Букейханова, журналиста, этнографа и депутата 1-й Государственной думы, Алашская автономия два года пыталась убедить сменявшие друг друга «российские» и «сибирские» правительства в необходимости ориентированных на западные ценности самоуправляемых автономий. Не убедили. Алашская автономия рухнула вместе с правительством Колчака, а вместо нее большевики учредили Киргизскую (Казахскую) автономную республику.
Говорят, что история не терпит сослагательного наклонения. Однако подлинный трагизм отдельных исторических событий можно прочувствовать только лишь через сослагательное наклонение. Будь проект Алашской автономии удачным, в Казахстане еще сто лет назад утвердилась бы демократическое правовое государство в лучших западных традициях. А значит, не было бы Голода 30-х годов, стоившего жизни каждому второму казаху, не было бы сталинских лагерей и ядерных полигонов, не было бы тяжелого постсоветского транзита.
Мир, где в сердце Центральной Азии в начале XXI века существует 50-миллионный Казахстан со столетней демократической традицией, — это совсем другой мир. Которому, к несчастью, не суждено было сбыться.
Через полтора месяца после Октябрьского переворота в Петрограде, 13 декабря 1917 года, в Оренбурге состоялся второй Всеказахский курултай, на котором после чтения протоколов с мест (на местах все в основном голодали и воевали друг с другом) и решения о сборе по рублю с каждого казаха для голодающих и выделении верблюдов для перевозки им хлеба делегаты провозгласили первое в истории государство казахов практически в границах современного Казахстана — Алашскую автономию. Государство назвали в честь мифического хана, владевшего всеми казахскими землями.
В отличие от десятков других подобных съездов, которые в эти месяцы проходили по всей бывшей Российской империи, курултай казахов был вполне легитимным собранием — в нем участвовали 43 избранных депутата Всероссийского учредительного собрания и по два избранных представителя от областных казахских комитетов и уездов.
Правительство автономии возглавили тоже неслучайные люди. Из 15 фактически избранных членов восемь — с высшим юридическим образованием, четверо — бывшие депутаты Госдумы, пятеро — бывшие комиссары Временного правительства. Все 15 – избранные на прямых и свободных выборах депутаты Учредительного собрания.
Во главе автономии встал Алихан Букейханов — потомок Чингисхана, один из нескольких сотен казахов, получивших в России высшее образование, депутат первой Государственной думы, бывший член ЦК кадетской партии, бывший комиссар Временного правительства в Тургайской области (кстати, первый мусульманин на этом посту), публицист, член редколлегии словаря Брокгауза и Ефрона, мастер масонской ложи «Великий Восток народов России». Словом, воплощение сливок ориентированной на Запад казахской интеллигенции.
На курултае было решено, что в месячный срок лидеры автономии проработают все юридические вопросы, а к заседанию Учредительного собрания (которое тогда еще планировалось даже большевиками) подготовят Конституцию автономии.
Учредительное собрание ничего не учредило и было разогнано большевиками через несколько недель. Лидеры «Алаша», мотаясь между переговорами с Лениным и Сталиным, комитетом членов Учредительного собрания в Самаре и даже правительством Китайской республики, в итоге сделали ставку на Временное Сибирское правительство, образованное в июне 1918 года в Омске. Благо, что лидер сибирских областников, ставших ядром этого правительства, Григорий Потанин был фактически наставником Букейханова, а сам Букейханов успел побывать министром Временного Сибирского правительства, избранного в октябре 1917 года.
11 июня 1918 года правительство Алаша отменило на территории Казахстана все решения советской власти, а решения Временного правительства — восстановило (включая свободу слова). 24 июня — отменило частную собственность на землю и фактически передало землю казахам — отобрав ее у русских переселенцев. Учредило свои суды и народную милицию. Свой Госплан — «Алашский союз развития национального хозяйства и фабрично-заводской промышленности». Свое Министерство обороны — Военный совет. Объявило об отделении религии от государства и даже о равенстве мужчин и женщин — задолго до большинства «цивилизованных стран».
Ошиблись они только в одном — в безоговорочной вере в законность и добрую волю своих союзников. Сначала Временное Сибирское правительство, а потом и правительство Колчака, свято верившие в «единую и неделимую Россию», в сентябре 1918 года официально ликвидировали все автономии. А приезжавшего к ним с бытовыми просьбами Букейханова отправляли из кабинета в кабинет как мелкого просителя по каким-то пустяковым вопросам.
Большевики никаких особенных принципов не имели и полагали, что на войне все средства хороши. В результате вначале часть Алаш-орды, подкупленная Сталиным, пошла на сделку с советской властью, а затем и вся Алашская автономия в декабре 1919 года была захвачена Красной армией. Большевики, конечно, тоже обещали автономию, но первый уроженец Казахстана стал управлять республикой только в конце 1940-х годов, а еще до этого страна испытала голод, стоивший жизни каждому второму казаху. Так советская власть уравнивала кочевое и оседлое хозяйства — с революционным задором. А исполненная в лучших европейских либерально-демократических традициях казахская государственность так сто лет назад и не состоялась.
Алихан Букейханов родился в 1866 году в ауле в степи между Семипалатинском (ныне — Семей) и Балхашом. Букейхановым он стал только в 24 года — попросил изменить фамилию в честь своего предка Бокей-хана, чингизида (то есть потомка Чингисхана), хана части Среднего жуза в 1815–1817 годах.
К рождению Букейханова Россия шаг за шагом колонизировала всю территорию Казахстана и установила колониальный режим: бесправное местное население, пытающееся решить хоть какие-то вопросы с непонимающими по-казахски пришлыми чиновниками. Сам Букейханов в своей работе «Киргизы» в 1910 году описывал обстановку в степи говорящими народными афоризмами: «Если имеешь русского друга, то имей за пазухой топор», «Если русский ест хлеб, то он берет взятки», «Если киргиз — линяющий верблюд, то русский — кустарник» (верблюды во время линьки чешутся о кустарник, поэтому поговорка имеет смысл: русский сдерет с казаха последнюю шкуру).
Так что любому казаху — будь ты хоть потомок самого Чингисхана — в те годы была уготована в лучшем случае весьма скромная карьера — максимум волостным управителем. Но Алихану повезло — говорят, из-за врожденного таланта. Из школы для детей-казахов его забрал генерал-губернатор Омской губернии (Алихан решил предложенную им математическую задачку) и определил на полное довольствие в Омское техническое училище. Оттуда — «за отличное учение и примерное поведение» — он попадает в Санкт-Петербургский императорский лесной институт.
Казахов с высшим образованием в конце XIX века было всего около 120 человек. Букейханов — один из них.
После учебы он возвращается в Омск. Там он много пишет, проводит несколько лет в экспедициях, изучающих хозяйство Казахстана, дружит с сибирскими областниками, в 1913 году активно пишет для газеты «Казах». Само название которой — вызов режиму, поскольку русские чиновники именовали жителей степи «киргизами».
К первой русской революции Букейханов — твердый западник, при этом хорошо понимающий свою страну. С одной стороны, он пишет: «Мы — западники. В своем стремлении приобщить народ к культуре мы не смотрим на восток, в Монголию, мы знаем, что там культуры нет. Наши взоры устремлены на запад».
С другой стороны, на понятном языке на митинге (трибуна — спина верховой лошади) объясняет своим сородичам, что случилось в Петербурге:
«Вы знаете, что бывает, когда жеребца облегчат? (кастрируют. — Ред.): жеребец делается мерином; вот это теперь случилось и с царём; вместо жеребца он будет мерином...»
Казахи понимают эту речь — и избирают Букейханова в депутаты первой Государственной думы Российской империи. Еще один депутат от Сибири — будущий председатель Временного Сибирского правительства Петр Вологодский, через 15 лет он будет держать Букейханова в своей приемной и фактически откажет казахам в автономии. А пока они равны — оба депутаты, и оба не успевают доехать до Петербурга к моменту разгона первой Думы.
Затем его несколько раз арестовывают за политическую деятельность, отправляют в «добровольно-договорную» ссылку в Самару (подальше от своих избирателей). Февральскую революцию Букейханов встречает в штабе Западного фронта — туда он попадает как волонтер, защищающий права призванных соотечественников: в июне 1916 года «инородцев» впервые призывают — хотя пока и не в действующую армию, а на тыловые работы.
Временное правительство назначает Букейханова — первого среди мусульман — своим комиссаром в Тургайскую область (это практически нынешняя Костанайская область Казахстана).
Как и для многих интеллигентов с окраин страны, для Букейханова это время — шанс реализовать свои проекты, о которых он писал как публицист и исследователь.
Во-первых, заявить о существовании самостоятельной казахской нации — такой же, как канадцы или французы. Эту нацию — именно в этих границах и именно с таким названием — Букейханов со своими соратниками культивировал полтора десятка лет.
Еще в 1905 году, выступая на Общероссийском съезде земских и городских деятелей, он ошарашил присутствующих своим сообщением, что национальные проблемы существуют не только в Польше и Финляндии — а там, в степи:
«Когда я слушаю все, что рассказывают здесь поляки, малороссы, латыши и другие, я точно читаю старую книгу. У нас тоже преследуется школа с киргизским языком, нас тоже давит цензура. Вот уже 13 месяцев я, например, не могу добиться от цензуры разрешения на издание киргизского перевода 46 басен Крылова».
В том же 1905 году именно Букейханов печатает в газете «Семипалатинский л
- Последние
- Популярные
Новости по дням
13 ноября 2024
