Наш веб-сайт использует файлы cookie, чтобы предоставить вам возможность просматривать релевантную информацию. Прежде чем продолжить использование нашего веб-сайта, вы соглашаетесь и принимаете нашу политику использования файлов cookie и конфиденциальность.
Война в Украине для многих россиян стала причиной конфликтов и даже разрыва отношений с самыми близкими. Из-за разной оценки происходящего родители прекращают отношения с детьми, расстаются супруги, близкие друзья становятся недругами. Те, кто переживает подобную ситуацию на собственном опыте, рассказали Русской редакции Азаттыка – «Сибирь.Реалии», почему у них нет надежды на примирение. По понятным причинам большинство героев публикации предпочли сохранить инкогнито. Еще до начала войны пиар-директор креативной студии "История будущего" Жан-Мишель Щербак и его мама старались не говорить о политике. "Мама убеждена, что Путин – единственный человек, который спасет страну от всех врагов. Иногда я приходил в гости и видел, как мама, например, смотрит видеозаписи ракетных ударов по Сирии или визиты президента, например, в Китай, и как его там встречают. Из последнего, что я от нее слышал: "Ты в этом не разбираешься и не знаешь истории, пусть он правит сколько угодно, лишь бы не было войны". Вчера война началась, и я написал в соцсетях обо всем, что было на душе". Утром 24 февраля Жан-Мишель разместил на своей странице в Инстаграм такой пост: "Мне никогда не нравилось насилие, я всегда знал, что умные люди не вступают в драку. Если в детстве кто-то задирал меня или обзывал, я пытался сделать все, чтобы выйти из неприятной ситуации с помощью своего ума, а не кулаков. Теперь я повзрослел и вижу, как моя страна присоединяет чужие земли и развязывает войну. Над любым инакомыслием нависает клеймо "иностранный агент", а в худшем случае это заканчивается тюрьмой. Мне страшно, больно и стыдно перед своими друзьями в Украине и перед всеми людьми, которые там живут. Я не знаю, что делать". Когда мать увидела пост сына, она удалила его из друзей и заблокировала во всех соцсетях. А перед этим написала о том, как она сожалеет, что оказалась матерью предателя: "Мне жаль, что мой горячо любимый сын поддерживает украинско-фашистскую нечисть". Жан-Мишель попытался переубедить мать, посылая ей ссылки на альтернативные новости, она ответила: "Я с русофобами и предателями Родины не общаюсь". И заодно по-матерински предупредила: "Как только на днях примут закон о распространении гадостей по отношению к руководству страной (я сделала скрин твой и твоих друзей) я тебя первого сдам. Чтобы отвечал по закону по подрыву изнутри. А если еще и гражданства лишат – будет заслуженный финал. Я искренне желаю тебе расстаться с российским паспортом и убираться отсюда на все четыре стороны. Ты мне не сын, в моей семье предателей не будет". Жан-Мишель к тому времени уже уехал из России. "После такого сообщения я понял, что через неделю точно не вернусь в Россию. Когда вернусь, не знаю – моя жизнь разрушена". Единственная из родных, кто поддержала Жана-Мишеля, – это дальняя родственница Елена, которая уже 45 лет живет в Украине. "Когда началась война, и мама объявила, что я теперь предатель Родины, Елена (из атакованной Украины) написала мне слова поддержки. "Держись Мишель, похоже ты осиротел, пиши, звони, приезжай, как сможешь, мы мыслим одними категориями, у нас одни ценности: мир настоящий – не "русский мир". Позднее от Елены я узнал, что мама ее заблокировала". 6 марта во двор Елены упала бомба. "Я решил рассказать об этом маме – если она не верит чужим, то, возможно поверит родному человеку? Но вот, что ответила мне мама: "Пусть скажет спасибо нацикам из ВСУ, которые обстреливают свой народ и шарашат по жилым домам, также взяли в заложники собственных граждан и иностранных студентов". Я потерял надежду". Жан-Мишель до сих пор страдает от того, как поступила с ним мать. Он ведет в Телеграм канал "Тот, от кого отреклась мать", где делится своими переживаниями: "Я хочу объединить людей, у которых такие же разногласия с родителями, чтобы они знали, что не одиноки". У канала почти четыре тысячи подписчиков, и от многих из них тоже отреклись самые близкие люди. Кристина из Красноярска после начала войны перестала видеться и разговаривать с родителями, с которыми у нее всегда были очень близкие отношения: – Я знала: что бы ни случилось, я могу прийти и рассказать маме и папе все, как есть. Они выслушают, дадут хороший совет. Не станут осуждать, а встанут на мою сторону. Если нужно, предложат денег, и не взаймы, а просто так, без отдачи. В общем, за ними я чувствовала себя как за каменной стеной, даже когда у меня появилась своя собственная семья. Это ощущение безопасности закончилось, когда началась война. Мы вдруг оказались по разные стороны баррикад. Наверное, звоночки были и раньше. Мне нужно было понять, что что-то не так, когда мой отец вдруг подался в сталинисты. При первых фразах "Сталина на вас нет, вот при нем порядок был", у меня было просто недоумение. Что вдруг? Откуда это вылезло? Он что, забыл, что мою бабушку, его родную мать, арестовали совсем девчонкой по закону "о трех колосках", когда она пыталась собрать на колхозном поле немного еды для голодающей семьи? Что с моим дедом она познакомилась в лагере, где он сидел "за контрреволюционные преступления"? Что они оба рано умерли, потому что оставили там здоровье? Как такое можно забыть, как простить? Я не забыла и не простила. Поэтому и не понимала, как он может. Списывала на то, что в такую странную форму вылилось недовольство тотальной коррупцией вокруг – Сталин стал казаться символом порядка. Но все оказалось куда хуже. 24 февраля жизнь для меня разделилась на до и после. Я до последнего не верила, что такое вообще может произойти. Как могло случиться, что мы на рассвете, как фашисты, начали бомбить украинские города, убивать детей и беременных женщин?.. Три месяца уже прошло, а мне все кажется, что я однажды проснусь и обнаружу, что все это страшный сон. Это должен быть сон, потому что ничего подобного просто не может, не должно быть. Это преступление, от которого всем нам придется отмываться десятилетиями, перед всем миром просить прощения, что мы это допустили. Ведь это мы все вернули монархию, отдали страну заворовавшемуся КГБ-шнику и его банде, готовым устроить геноцид братского народа, лишь бы удержать власть. Когда я узнала, что началась война, меня просто трясло, говорить не могла. Потом проревелась, стало полегче. Решила поехать к родителям, чтобы они не были одни в такой страшный момент. Сработал инстинкт, ведь мы всегда вместе переживали сложные времена. И что вы думаете? Приезжаю, а они сидят и смотрят телевизор как ни в чем не бывало. А там какой-то очередной кремлевский клоун – не то Соловьев, не то Караулов – вещает бред про денацификацию Украины, и они все это слушают! Я говорю: "Да как вы можете?". А они не понимают, что мне не нравится, почему у меня слезы на глазах. Для них все нормально, все, как должно быть. Говорят, это ты не понимаешь, что происходит. Мол, Украину захватили националисты-бендеровцы, они годами уничтожали наших русских людей в Донецке и Луганске, и мы наконец-то пришли им на помощь. Вот выбьем бендеровцев, и снова будем одной большой страной, как при Советском Союзе. Я как это услышала, даже ответить не смогла. Сказала – давайте потом поговорим и поехала домой. Решила, что, может, это такая защитная реакция, сейчас родители придут в себя, подумают и все поймут. Приехала к ним еще через несколько дней, когда появились первые сообщения об убитых детях. Решила, что хотя бы это должно помочь им опомниться. У самих ведь дети, внуки – должны понимать, как страшно было бы их потерять. Но нет. Выслушала новую порцию бреда про то, что "освободить" Украину – это наш исторический долг. И все это с пеной на губах, с дикой агрессией, как будто перед ними не родная дочь, а бендеровка стоит. Ладно, думаю, видно еще не отпустило, подождем. После этого мы недели три даже не созванивались. 10 апреля у мамы был день рождения. Я решила, что буду молчать, ни слова о войне – зачем портить праздник? Но они первые начали. К тому моменту уже стало известно о резне в Буче. Я спрашиваю: "А это вы как оправдывать собираетесь?". И тут понеслось. Оказывается, никого из мирных людей наши солдаты не убивали. Это все провокация ВСУ, они сами убивают своих граждан, чтобы нас подставить перед всем миром. Мы, русские, вообще не начинаем войны, мы их заканчиваем. И сражаемся мы не с Украиной, а с Америкой. И да, еще: мы чудом успели нанести упреждающий удар, пока они не напали. И я, дурочка, должна радоваться, что сейчас война идет не на нашей земле, как планировали американцы, а в Украине. Я пока все это выслушивала, меня чуть не вырвало от омерзения. Открыла в телефоне фотографии убитых людей в Буче, показываю и спрашиваю: "Это что, тоже бендеровцы? Их-то за что?". А они мне: "Это все фейки. Правильно закон приняли за фейки сажать, давно надо было. А то уже и про Путина гадости начали сочинять. А нам без него никак – погибнет Путин, погибнет и Россия". Я смотрела на них и не узнавала. Кто эти люди? Куда они дели моих добрых, умных, понимающих родителей? И самая страшная мысль: что, если они всегда были такими, а я просто не хотела этого замечать? Сижу, в глазах слезы, в горле пересохло, не вдохнуть. А они даже не видят, что со мной происходят, из них псевдопатриотическое говно через край хлещет… Муж меня схватил за руку, тянет: "Пошли домой", а я пошевелиться не могу. Как он меня домой довез – не помню. Мне плохо было, первый раз в жизни полную кружку коньяка залпом выпила, чтобы в себя прийти. После этого я у родителей почти месяц не была и не звонила. Сил не было слышать их голоса. Отец мне тоже ни разу не позвонил, мама пару раз набрала о внучке спросить. Я впервые решилась поговорить с ними только через месяц, на 9 мая. В нашей семье это всегда был второй по значению праздник после Нового года. Мы всей семьей собирались, поминали погибших родственников, слушали песни военных лет… В этом году я впервые за всю свою жизнь не отмечала День победы. Для меня это больше не праздник – все Путин и его банда растоптали, все изгадили. Обещали "Можем повторить" – и повторили: и войну, и 37-й год, и фашизм… Но родителям я все же собралась с силами позвонить, поздравить – все-таки семейная т
